"Жила-была птица. Птица с сильными крыльями, со сверкающим разноцветным оперением. Существо, созданное для волного полета в поднебесье, рожденное. Чтобы радовать глаз тех, кто следит с земли.

Однажды женщина увидела ее и полюбила. Сердце ее колотилось, глаза блестели от волнения, когда с открытым от изумления ртом, смотрела она, как летит птица. И та позвала ее летать вместе – и отправились они по синему небу в полном ладу друг с другом. Женщина восхищалась птицей, почитала и славила ее.

Но как-то раз пришло ей в голову – да ведь птица эта наверняка когда-нибудь захочет улететь в дальние моря, к неведомым горам. И женщина испугалась, что с другой птицей не сможет испытать ничего подобного. И позавидовала – позавидовала врожденному дару полета.

И еще – испугалась одиночества.

И подумала: «Расставлю-ка я силки. В следующий раз птица прилетит – а улететь не сможет».

Птица, тоже любтвшая эту женщину, на следующий день прилетела, попала в силки, а потом была посажена в клетку.

Целыми днями женщина любовалась птицей, показывала предмет своей страсти подругам, а те говорили: «Теперь у тебя есть все». Но странные дела стали твориться в душе этой женщины: птицу она заполучила, приманивать ее и приручать больше не было нужды и мало-помалу угасал интерес к ней. Птица же, лишившись возможности летать – а в этом только и заключался смысл ее бытия, - облиняла и утратила свой блеск, стала уродлива, и женщина вообще перестала обращать на нее внимание: только следила, чтобы корму было вдоволь да чтоб клетка чистилась.

И в один прекрасный день птица взяла да и умерла. Женщина очень опечалилась, только о ней и думала и вспоминала ее днем и ночью, но только не то, как та томилась в клетке, а как увидела в первый раз ее вольный полет под облаками.

А загляни она себе в душу – поняла бы, что пленилась не красотой ее, а свободой и мощью ее расправленных крыльев.

Лишившись птицы, лишилась ее жизнь смысла. И постучалась к ней в дверь смерть. «Ты зачем пришла?» - спросила ее женщина.

«Затем, чтобы ты снова смогла летать со своей птицей по небу, - отвечала смерть. – Если бы позволила ей покидать тебя и неизменно возвращаться, ты любила бы ее и восхищалась пуще прежнего. А вот теперь, чтобы тебе снова увидеть ее – без меня дело никак не обойдется»."

П.Коэльо «Одиннадцать минут»



Не нужно запирать любимых в клетке. И не давайте запереть себя.

Последнее письмо

О, будь же ты проклят, мой самый любимый!

От чувств этих глупых болит голова.

Уйди же теперь. И проклятьем хранимый,

Забудь любви грешной святые слова.



Хотела вернуть, чтоб все было, как раньше,

Но слишком тяжелой любовь стала вдруг.

И тут поняла я, что все будет фальшью,

Что будет ярмом этот замкнутый круг.



Теперь уходи, я не стану молиться,

Не буду упрашивать: «Не уходи...».

Теперь с одиночеством снова мне биться,

В окошко смотреть на седые дожди.

И снова под рукой Обратный словарь. Дурацкая вещь - ни одного нормального слова. Разве можно пририфмововать к чему-то землекопа? Глупо.

С минуты на минуту будет рожден стих...

Нет, ну кто дал право какой-то там Ахматовой писать в точности про меня?!

На щеках слезы. Нет, не из-за того, что мне плохо, просто лечу глаза. Как-то подсознательно пожалела, что не знала об этих каплях, когда мне были необходимы слезы.

А сейчас улыбаюсь. Просто так, потому что не хочу плакать, потому что разучилась. Глупо, наверное, выгляжу - с улыбкой, слезами и чуть покрасневшими от жгучих капель глазами. Подпеваю "Песням Острова", нестерпимо хочу сорваться с места и удрать в какой-нибудь поход. Чтобы там, на берегу какого-нибудь озера, забыться в объятиях ветра, сидя на руле яла, наблюдая, как чешут мачту.

*а улыбка все мечтательнее*

Или, когда отгонят от руля, лечь на нос Дар Ветра и, опустив руку в Ладогу, смеясь, убеждать всех, что ловишь рыбу на обед.





Кому интересно, зайдите: сюда



Смешно,

Просмотров: 7171

В среднем: 19.91

ПЧ: (71)

Вчерашнее. Не слишком удавшееся.

"Она шла, едва держась на ногах. Под каблуки то и дело подворачивались камни и ветки.

- За что, Ветер? – прошептала она, когда очередной порыв сильного ветра чуть не свалил ее с ног. – За что? Оставь меня в покое. Пока, прошу тебя, - ветер, будто вняв ее просьбе, успокоился.

Она подняла голову. Деревья уже облетели, ничто не мешало видеть небо. Но она смотрела не на него.

- Решусь... – тихо сказала она, опуская голову.

Вот и подъезд. Она нажала кнопку вызова лифта. Двери с грохотом захлопнулись, и она, закрыв глаза, прислонилась к стене. Голова кружилась, перед глазами плавали странные радужные круги...

Лифт дернулся и остановился. В открытые двери пахнуло мокрой лестничной клеткой. Она поднялась еще на пролет и посмотрела наверх. Замка не было. Она взобралась на чердак и вышла на крышу.

Ветер нежно обнял ее парой потоков, сидящая на антене ворона задумчиво на нее покосилась. Она подошла к краю крыши и посмотрела вниз. Голова снова закружилась, высота в девять этажей показалась пропастью.

- Ты решила полетать? – послышался сзади немного грубоватый голос.

Она покачнулась от неожиданности, все закрутилось перед ее взглядом.

- Эй! – он резко схватил ее за плечи и, развернув, притянул к себе.

Где-то внизу с гулким ударом упал камень, зачем-то прихваченный ею снизу.

- Жить надоело? Ты что?! – он заглянул ей в глаза.

- Тяжело... – прошептала она, уронив голову ему на грудь.

- У, да ты вся горишь! – он прижал губы к ее лбу. – Кто тебя выпустил на улицу?

- Тяжело... – повторила она, и горячая слеза упала ему на руку.

- Пойдем, здесь холодно, - он настойчиво потянул ее к лестнице. – Ты больна.

- Я рада, - она попыталась по привычке саркастически усмехнуться, но в глазах у нее потемнело, и она вновь покачнулась.

- Пойдем, - он почти понес ее.

У ее квартиры он провел по ее щеке.

- У тебя температура, жар. Тебе нужно лечиться. Иди, - он ласково улыбнулся и, втолкнув ее в квартиру, повернулся, чтобы у йти.

- Постой, - она слабо схватила его за рукав. – Не приходи больше. Я благодарна тебе за сегодня, но не приходи больше и не звони мне.

Он побледнел и медленно приблизился.

- Твоя благодарность? – его лицо стало жестким. – Из-за кого это?

- Не твое дело... И не мое тоже, - она прикрыла глаза, будто черпая силы. – Уйди. Я не хочу больше тебя знать.

Она взяла с полки в прихожей плюшего мишку и, прижав его к губам, протянула ему.

- Забери его.

- Не нужно, - мишка выпал из его рук и мягко шлепнулся на выложенный старым кафелем пол лестничной площадки. – Прощай, милая, - ехидно улыбнувшись, он развернулся и пошел прочь.

Она медленно осела на пол и подобрала мишку. Горячие слезы снова проложили две дорожки на ее щеках и упали на плюшевую шерстку.

- Уходи и не возврщайся, мой самый дорогой человек, - прошептала она, закрывая дверь и в изнеможении падая на кровать. – Я должна научиться жить без тебя..."



Найти в себе силы сопротивляться потоку Судьбы? Легко!

"Спасибо за компанию."(с)

У окна.

Открыто окно, и по комнате ветер

Гуляет, срывая гирлянду огней.

Ты знать не захочешь, что жгут слезы эти,

Как будто копыта бессмертных коней.



Я скроюсь под снегом на дальней равнине

И выдам я слезы за бьющийся лед.

Стихи все мои и рассказы отныне

О чувстве, что кто-то счастливым зовет.



Все думают, это я им улыбаюсь,

Открыть я тем сердце свое не хочу.

Весельем своим я от них закрываюсь,

За их невниманье я болью плачу



Тогда лишь смогу улыбнуться всем честно,

Когда я увижу влюбленный блеск глаз.

Твоих; мне чужое внимание лестно,

Но все же получат холодный отказ.



Открыто окно, и холодный друг ветер

Поправит волну непослушных волос.

Попалась когда-то в коварные сети,

Сковал мои мысли трескучий мороз.

В детстве я любила играть. Не так, как другие дети – в куклы, конструктор или мягкие игрушки. Мне было достаточно комнаты с мебелью, музыки и себя. Я была одиноким ребенком, но тогда это меня не волновало. Стоило мне взглянуть на комнату и услышать музыку, мир преображался. Я была то Золушкой, то Белоснежкой, то просто принцессой из моего воображения. Я превращалась в птиц, я была лесной нимфой и русалкой, завлекала моряков на погибель у утесов и спасала принцев от драконов в виде крохотной змеи. Я не любила, когда за мной подглядывали. Это была моя маленькая детская тайна.

Когда я стала взрослеть, то уже не могла играть все время. И начинала переходить в этот нереальный мир только перед сном. Лежа в кровати, я закрывала глаза и видела совершенно другой мир.

Сейчас я понимаю, что мне не хватает этих игр, этого мира. Поэтому я начала писать. В мою сказку перенеслась и принцесса-птица, и бывший принц, и множество других персонажей.

Постоянным сопровождением игры была музыка. Я и сейчас без музыки не могу. Тишина давит на меня, угнетает. Даже засыпаю я, как ребенок, – под музыку. В тишине мне, как ни странно, мерещатся чудовища из того, другого мира. Я никогда не боялась темноты. Другое дело – тишины...

Музыка значит для меня очень много. У меня слишком много воспоминаний, связанных с разными мелодиями – мои выступления перед огромным черным залом, озвученная видеокассета, мои дни рождения...



Я не знаю, зачем я это рассказываю здесь. Я, наверное, никогда не смогу сказать это вслух – эта тайна остается для меня тайной, хоть и прошли годы.

- Как больно, милая, как странно,

Сроднясь в земле, сплетясь ветвями,-

Как больно, милая, как странно

Раздваиваться под пилой.

Не зарастет на сердце рана,

Прольется чистыми слезами,

Не зарастет на сердце рана -

Прольется пламенной смолой.



- Пока жива, с тобой я буду -

Душа и кровь нераздвоимы,-

Пока жива, с тобой я буду -

Любовь и смерть всегда вдвоем.

Ты понесешь с собой повсюду -

Ты понесешь с собой, любимый,-

Ты понесешь с собой повсюду

Родную землю, милый дом.



- Но если мне укрыться нечем

От жалости неисцелимой,

Но если мне укрыться нечем

От холода и темноты?

- За расставаньем будет встреча,

Не забывай меня, любимый,

За расставаньем будет встреча,

Вернемся оба - я и ты.



- Но если я безвестно кану -

Короткий свет луча дневного,-

Но если я безвестно кану

За звездный пояс, в млечный дым?

- Я за тебя молиться стану,

Чтоб не забыл пути земного,

Я за тебя молиться стану,

Чтоб ты вернулся невредим.



Трясясь в прокуренном вагоне,

Он стал бездомным и смиренным,

Трясясь в прокуренном вагоне,

Он полуплакал, полуспал,

Когда состав на скользком склоне

Вдруг изогнулся страшным креном,

Когда состав на скользком склоне

От рельс колеса оторвал.



Нечеловеческая сила,

В одной давильне всех калеча,

Нечеловеческая сила

Земное сбросила с земли.

И никого не защитила

Вдали обещанная встреча,

И никого не защитила

Рука, зовущая вдали.



С любимыми не расставайтесь!

С любимыми не расставайтесь!

С любимыми не расставайтесь!

Всей кровью прорастайте в них,-

И каждый раз навек прощайтесь!

И каждый раз навек прощайтесь!

И каждый раз навек прощайтесь!

Когда уходите на миг!