Похоже, что это таки действительно был конец истории, которая могла бы быть такой красивой, но не сложилось. Самое для меня поразительное, что да, когда я понимаю, что это все, у меня, конечно, появляется некое чувство сосущей тоски в груди, но только на какое-то мгновение. Ни горя, ни боли, ничего больше. Причем больше даже не из-за того, что ах, така лубов была, а из-за некоего чувства оскорбленной женской гордости: "КАК?! ты ДЕЙСТВИТЕЛЬНО способен САМ от меня отказаться?!"
Но да, странно мне, когда мужик натурально сливается после двух месяцев отношений, не говорит прямо, что, мол, детка, ты привлекательна, я чертовски привлекателен, но ебал я это все стулом, адьос. Непонятно и загадочно, по-детски и неприятно. Неприятно, что ошибаешься в человеке, считая его адекватным взрослым существом, а на выходе вот это вот все.
И вообще, он у меня штаны взял поносить, как я их забирать теперь должна?

Я же сейчас живу. Активно, едва успевая заметить, как пролетают недели, немножко работы, много учебы. Три дня макияж в Школе Телевидения, четыре дня подготовительные курсы к универу. Потому что пришла пора получать высшее образование. Вчера сидела в алферовской школе на подготовке к ЕГЭ по обществознанию и охреневала от этого юного и прекрасного поколения нынешних 16-17летних. Господи, они такие прекрасные. Свободные, потрясающе умные. Математики, которые походя приводят примеры с какими-то страшными словами из химии, которые я не понимаю и сейчас, своим старым окостеневшим мозгом, и не понимала тогда, в их возрасте. Я так привыкла к занятиям, на которые приходишь, отсиживаешь положенный час, записывая нудную лекцию, а потом зазубриваешь все, чтобы забыть на следующее утро после экзамена. А вчера я следила осоловевшим от бессонных ночей взглядом за словесной пикировкой преподавателя и юного мальчика, с цитатами, подколками взаимными (закованная в корсет условностей часть меня в ужасе сползала в возмущенный обморок от такого!), терминами, о, боже! А у меня вместо мозгов кремушек и томик Ахматовой, причем всегда были, я никогда никуда не поступлю, если сейчас живут такие дети.

Ночи да. Ночи совершенно бессонные. Вот то самое "Она тебя, в общем, забыла почти рекордно - два дня себе поревела и все дела. Потом, конечно, неделю всё письма жгла. И месяц где-то спать еще не могла". Спасаюсь в прекрасных мелодрамах и объятиях случайных мужчин. Мама ехидно интересуется, насколько больше бабушку устраивает мое блядство с загулами на ночь, чем один неотсвечивающий мужчина в моей комнате. А я впервые в жизни переспала с человеком, которого не видела Мужчиной Своей Жизни, просто потому что я его хотела, а потом ушла в рассветный туман, сказав "спасибо за отличный секс", усилием воли подавив продолжение "не пиши мне больше". Просто из практических соображений - а вдруг мне надо будет выпустить пар, а тут такой отличный вариант. Мальчик, очаровательное юное создание (ну как... ровесник мой. Правда, с учетом того, что это первый в моей жизни ровесник, у меня остался легкий привкус запретного, будто младенчика совратила), остался в полнейшем шоке, он все надеялся затрахать меня до потери сознания, а я каждый раз открывала глаза и окидывала его оценивающим взглядом, мол, ну что, это было отлично, но, может, ты способен еще на что-нибудь? И в качестве финального аккорда прекрасная фраза "господи, да ты устаешь вообще когда-нибудь?!" и спокойное - "милый, конечно же нет" с полуулыбкой-полуоскалом.
А через день были еще одни глаза. Странные и непонятные, два часа разговоров за чашечкой кофе без единой попытки взять меня за руку, хотя мне хотелось прямо в этом кафе выпрыгнуть из платья, прогулка под мокрым первым снегом, когда от первого прикосновения - галантно предложенной руки - будто разряд по телу. И ушедший перед носом последний трамвай. И "ты уверена, что тебе надо уезжать?" И мое изумление - ведь все, что было за этот вечер - исключительно непрерывный разговор без единого намека на секс и эта галантная рука. Конечно, я уверена. Уверена, что я не хочу никуда уезжать! И снова - чай, медовое вино, разговор. До пяти утра. У меня ныло все тело от желания, но я не могла шевельнуться, боясь спугнуть что-то прекрасное, мне совершенно не хотелось выяснить, что я все себе придумала и это просто разговор. Но вдруг, когда мы вышли на балкон, чтобы насладиться панорамой проспекта, и вдохнуть немножко освежающего ледяного воздуха, я обнаружила себя в его объятиях. Я задохнулась от собственных эмоций и от того, что он сдавил меня так, что, кажется, хрустнули ребра. Как человек, который крепко сжимает то, что он давно жаждал. И легкое стакатто холодных пальцев по шее и подбородку, и сбитые простыни, и уверенные сильные руки... И снова я заснула, уткнувшись в грудь почти незнакомого мужчины, совершенно доверившись ему, не пытаясь сквозь сон контролировать каждых шорох.
А через час было утро. Сонное "зачем тебе уходить? Останься..." Поллитра омерзительного кофе залпом, тоскливое "я очень хочу остаться, но собака и курсы...", быстрый поцелуй в уголок губ и снова растворяюсь в утреннем тумане, понимая, что я выгляжу как пиздец, чувствую себя как тысяча пиздецов, но все равно никак не могу согнать блаженную улыбку.
И даже сейчас, когда я уже пережила вчерашний день, покрытый дымкой нереальности, порожденной отчаянно пытающимся не воспалиться мозгом, и даже проспала 9 часов без сновидений и смены поз, не могу ее согнать. И нутро разрывается от противоречивого "господи, только не отношения! Только не сейчас!" и "хочу его любить!", сдобренного ехидным "с чего ты взяла, что нужна ему?"
Чертова бабская сущность.