Вот и закончились буйные праздненства, а вместе с ними и мое отсутствие в интернете.
Было весело. Новый год прошел в дружной компании с дорогим и двумя его друзьями под Лугой в доме отдыха с сауной, бильярдом и полным корпусом в нашем распоряжении. Галкина в телевизоре я так и не увидела, но другой Галкин полностью его замещал, а я была исключительно трезва и разворачивала пьяных и обкуреных друзей от стола с водкой, шампанским, мартини и закусью к их номеру с двумя честноесловооченьудобнымикроватямитольколожитесь. Дорогой мне помогал, потому что был более адекватен, чем друзья. До этого мы ходили на местную дискотеку, в зале было почт пусто - только пара каких-то странных людей пытались двигать телами хоть немного в такт музыке. Моя компания дружно орала, что нужно поставить Moskow never sleeps, диджей дурил и толкал умные речи совершенно не в тему, а потом начал орать "удержите девушку! она единстенная танцует!" А мне просто было все равно, потому что танцевать я не хотела, но тело жило отдельной жизнью, хотя, повторюсь, я была абсолютно трезвой.
Первого числа мы спали. Так, как это водится у нормальных людей - до позднего вечера, просто ради удовольствия (я) и ради меньшей головной боли (остальные). Я не пила. Я хотела увидеть лошадок. Мне их так и не показали. Обещали привезти летом и персонально за ручку отвести к конюшне.
С последним ударом часов Золушка превратилась в тыкву - я начала пить. Я была разморена кальяном, одним из друзей, который по только появившейся традиции опять пришел укуренный, долго хихикал в уголочке, а потом утек в номер. Я пила много, но опьянеть не могла. Меня поздравляли и носили на руках. А потом я обошла этих двоих профи в бильярд и мне стало хорошо. Все поняли, что пора спать, потому что уже почти утро, а у нас в восемь побудка. В номере я грязно приставала к дорогому и жутко надулась, когда он, вымотанный первым "таймом", заснул, а потом пробурчал, чтобы я успокоилась, а то он устал и вообще, убери руки.
Утро нас встретило нежиданно и довольно холодно. В метро я честно пыталась завалиться то вперед, то назад, прикидывалась пьяненькой и мило улыбалась полу. Дома моя улыбка испарилась, потому что я обнаружила, что до заявленного прихода гостей пара часов, я только приехала из какой-то жопы мира в соответственном состоянии, в квартире конфети, пыль и какие-то огрызки на полу, ни одного салатика, ни одного горячего нету, а мне надо успеть все.
Дорогой появился на час позже, чем надо было, но первым и желанным - мне нужны были руки, чтобы строгать салатики, пока я одной рукой отбиваю мясо, а другой - крашу глаза, сушу волосы и надеваю штаны одновременно. Народ начал сползаться часа через три-четыре после официального начала - меня это несказанно радовало, потому что я уже прокляла и день рождения, и родителей, и себя, и вот этот долбанный кусок мяса, который нифига не режется.
А потом началось страшное. Я сломала половину ногтей - причем один очень конкретно, аж до мяса. Я выпила полторы бутылки мартини, коктейль с кучей градусов, вино, шампанское, вино, сорокаградусный ликер и, наверное, еще много чего. Но я не была самой пьяной. Пока мы с одногруппницей на площадке, путая буквы и слова, отвешивали друг другу комплименты, задирая и без того донельзя коротенькие ночные рубашки, одна особа, имя которой, пожалуй, умолчим, проигралась в дурака настолько, что должна была раздеваться совсем. Душа поэта не вынесла такого позора, она выжрала бутылку виски в пару глотков и начала орать "дайте мне таню, уберите руки, уроды" Таня пришла и пожалела. Особа начала кусаться. В результате теперь я с трудом поворачиваю голову влево, так как на правой стороне шеи у меня очень неплохой укус. Кое-кому пришлось стерпеть два укуса в щеки.
Мы разбили баночку с заныканной марганцовкой, три раза мыли пол, дважды меняли особе одежду и очень быстро соображали. Особа не подпускала к себе никого, кроме меня, уж не знаю, за что такое доверие - я страшный человек. Дорогой с другом переносили ее с кровати на кровать, а я бегала рядом и получила ее локтем в зуб. Как только она была заботливо укутана в одеяло, меня накрыло. Стоять я не могла. Меня донесли до кровати, устроили разговор по душам, обиделись, сурово выслушали "идиот, мне нахрен никто не нужен кроме тебя" и "ты единственный человек, которому я с начала осени ни разу не врала", не менее сурово пожали плечами и уткнулись взглядом в стенку. А я пьянь. Но вымотанная пьянь. Поэтому обошлось без воплей и боя посуды, но меня начали успокаивать, гладить везде, где только можно и нельзя, "не плачь только", проглотили едкое "еще я буду из-за сволочей, мне не верящих, плакать" и сделали вид что забыли. Потом все было хорошо, даже замечательно, хотя мне опять было мало, но я уже рисковать не стала.
Что утро добрым не бывает мы поняли всей квартирой одновременно - как только у особы громогласно заголосил телефон. Кто был адекватен и торопился, забегал по квартире, в поисках чего-то, что нужно было собрать и не забыть. Кто был менее адекватен и не очень спешил, ползал от комнаты к комнате, пока не добредал до нас, и жадно глотал соки. Особа и наш староста общего энтузиазма не разделяли - они просто спали, каждый в своем углу. Я в себя пишла потрясающе быстро - будто и не пила вчера ничего, крепче кефира и то немного. Теперь сижу в квартире, каждая комната которой занята - за спиной мирно посапывает не спавший, как оказалось, всю ночь дорогой, гостинную заняла особа, а на варькиной кровати храпит староста.

Праздник удался, ей-богу...