Именем Пресвятой Революции, сгинь, вредное суеверие!
* * *

Отчего не ходить в походы,

И на подвиги не пускаться,

И не странствовать год за годом,

Если есть куда возвращаться?



Отчего не поставить парус,

Открывая дальние страны,

Если есть великая малость –

Берег родины за туманом?



Отчего не звенеть оружьем,

Выясняя вопросы чести,

Если знаешь: кому-то нужен,

Кто-то ждет о тебе известий?



А когда заросла тропинка

И не будет конца разлуке,

Вдруг потянет холодом в спину:

«Для чего?..»

И оустишь руки.

(с – М.Семенова «Волкодав»)




Спрашивается, зачем я сюда вернулась. Именно без вопросительного знака. Чего мне не хватало в банальном реале, на даче с глуповатыми (и в этом милыми) юношами, в горячем воздухе в лицо и от асфальта, в безупречной скорости Дьявола, только что вернувшегося с профилактического ремонта, в милых разговорах с Сумерк о моем будущем и ее прошлом в ролевых играх, в книгах – програмных и простых? У меня есть все – бери, что хочешь. Нет одного – надежды. Никакой. Улыбки, смех, легкий и безумный флирт, ненавязчивое и язвительное издевательство, равнодушие и похотливый скулеж... То, что на виду. А внутри полная безнадега и наслаждение только на скорости, равной скорости машин на свободной дороге, на дороге, которая вряд ли подкинет опасную кочку или смертоносный камень, на Дьяволе, послушном и доверчивом, под облаком, скрывающем палящее солнце, под ветром, нежно убирающем волосы с моего лица...

Уверенность в себе? Да, признаю, она осталась. Но только приправленная равнодушием. Выглядывающий из-под топика край нижнего белья, крупное родимое пятно, отсутсвие макияжа и художественный беспорядок на голове – все то, что раньше заставляло меня если не краснеть, то хотя бы чувствовать себя достаточно неловко, - стали безразличны и несущественны.

И главное изменение. Кажется, во мне умерла та маленькая доверчивая глупышка, которая в каждом встречном юноше от 16 до 19 видеть потенциального бойфренда. Теперь большее, на что могут рассчитывать очень многие – крепкая дружба. Может, так и не кажется, но я могу быть хорошим другом, способным поддержать в трудную минуту и способным сохранить тайны. Только слишком многим этого мало. В стремлении помочь они видят глубочайшее чувство, которое мне – увы – в данный момент незнакомо. А если и знакомо, то их это касается лишь косвенно.

Да и стоит ли о том, чего почти все не поймут? Пожалуй, на том и закончу.



ПыСы
Тем открыта для обсуждения. :0)